Монтаж эмоций и впечатлений
Когда я родилась, Мартину было 8 лет. Он был бодрым псом, хотя для собаки это уже достаточно зрелый возраст. Он был небольшой и черный, с рыжым брюхом, пушистый, с безумно умным выражением "лица", и красивыми преданными глазами. Признаться, умен он был порой даже слишком. Гулял один, вернее с другом Яшкой с 6-го этажа, с мелким писклявым кобельком, на фоне которого Мартин выглядел ротвейлером (а может быть он так и думал?). Он любил отнимать у меня пряники, и ненавидел мыться. Его никогда не лупили, даже если он провиниться, с ним всегда разговаривали как с человеком, бабушка хмуро сдвигала брови и грозя пальцем, объясняла Мартину в чем он виноват, и в чем должен исправиться. Мартин покорно слушал, и смотрел в глаза, сидя в своем стенном шкафу в ворохе старых подстилок. И не двигался с места до тех пор, пока его не простят. Иногда даже не ел. Только когда кто-нибудь подойдет и погладит его, он считался прощенным. И уже бодро бегал по квартире, размахивая своим рыжым хвостом. Он был членом нашей семьи.
А потом он заболел. Так мне сказала бабушка. Но я не видела в нем изменений, он все так же весело убегал на прогулки и ходил с нами в лес. Только иногда лежал пару дней, но потом опять был полон сил.
Когда я пошла в первый класс, бабушка каждый день приходила встречать меня вместе с Мартином. И однажды она пришла без него. "Где Мартин?" - спросила я у бабушки, и она ответила, что он убежал.
Я никогда не забуду потока своих слез, эмоций и обиды за то, что как же так, ведь его все так любили, и особенно я, ведь Мартин у нас самый главный, ведь каждый день мы проводили все вместе... как же мог он убежать, бросить нас...
Каждый день выходя на улицу, я искала его привычный силуэт, пробирающийся через сугробы навстречу нам. Но его не было. И Яшка гулял один. Он все ещё заходил за Мартином иногда, садился под дверь и лаял, но бабушка прогоняла его.
Бабушка, видя мои мучения, предлагала завести нового пса. Но я не соглашалась, ведь вдруг Мартин вернется, увидит что у нас уже другая собака, обидится, и убежит снова... нет, этого я допустить не могла.
Прошло 3 года, прежде чем у нас появилась Маня. Она русский спониэль, у нее смешные уши и доброе сердце. Она любит всех. Кроме больших собак, разумеется. Сейчас ей 10 лет. Она уже старушка, но все так же весело встречает меня на перроне, когда я приезжаю.
А Мартин умер. Как потом стало известно. Умер. Вот так, утром, пока я изучала алфавит и цыфры... он умер.
А потом он заболел. Так мне сказала бабушка. Но я не видела в нем изменений, он все так же весело убегал на прогулки и ходил с нами в лес. Только иногда лежал пару дней, но потом опять был полон сил.
Когда я пошла в первый класс, бабушка каждый день приходила встречать меня вместе с Мартином. И однажды она пришла без него. "Где Мартин?" - спросила я у бабушки, и она ответила, что он убежал.
Я никогда не забуду потока своих слез, эмоций и обиды за то, что как же так, ведь его все так любили, и особенно я, ведь Мартин у нас самый главный, ведь каждый день мы проводили все вместе... как же мог он убежать, бросить нас...
Каждый день выходя на улицу, я искала его привычный силуэт, пробирающийся через сугробы навстречу нам. Но его не было. И Яшка гулял один. Он все ещё заходил за Мартином иногда, садился под дверь и лаял, но бабушка прогоняла его.
Бабушка, видя мои мучения, предлагала завести нового пса. Но я не соглашалась, ведь вдруг Мартин вернется, увидит что у нас уже другая собака, обидится, и убежит снова... нет, этого я допустить не могла.
Прошло 3 года, прежде чем у нас появилась Маня. Она русский спониэль, у нее смешные уши и доброе сердце. Она любит всех. Кроме больших собак, разумеется. Сейчас ей 10 лет. Она уже старушка, но все так же весело встречает меня на перроне, когда я приезжаю.
А Мартин умер. Как потом стало известно. Умер. Вот так, утром, пока я изучала алфавит и цыфры... он умер.